Пресса

Всеукраинский поэтический фестиваль «Ан Т-Р-Акт»: взгляд с экрана или дракон о тридцати головах
(реальность изменена, все молодцы, я собой горжусь)

1. Предыстория
Когда-то у нас в Херсоне я собирала у себя дома некий творческий центр, который назывался то театр-студия «Мутабор», то центр самореализации «Иствикские ведьмы». Мы ездили в Николаев на музыкально-поэтические встречи, на пару с бардами, пару раз даже приглашали Николаев к себе, чудили разные перфомансы, бодиарт-выступления, хеппенинги, например, «Публичный Суд над женщиной» или активное участие в фестивале футуризма «Дiдцебаба».
Потом, как водится, все перессорились, кто женился, кто развелся, и из «Херсонских ведьм» или «Ведьм неспящего града», как нас прозвали николаевские поэты, никого, кроме меня, не осталось.

2. Как родилась идея
Мне начали приходить приглашения на поэтические фестивали как раз, когда родился мой сын Светозар, и поэтому первые несколько приглашений я сознательно провтыкала. Решилась я поехать только на Синани-фест в Ялту в августе 2007 года, и то вместе с сыном (ему уже было 2 года), так как я все еще кормила его грудью. И вот там-то я поняла, что я провтыкала. Мне, как воздуха, не хватало общения с поэтами, осознания того, что я не одна такая, а везде есть куча людей, которые мыслят так же, как и я, и что не одна я «свалилась с луны». А вот когда меня начали спрашивать, что у нас в Херсоне происходит поэтически интересного, я ничего не смогла вспомнить. А вспоминать было и нечего. Фестивали футуризма в Чернянке закончились, и всё… Разве что горстка поэтов-патриотов каждый год 9 марта приходят к памятнику Т.Шевченко почитать по паре стихотворений.
И вот тогда родилась идея…

3. Как идея оформилась в намерение
Я всем рассказывала про фестиваль в Ялте, и говорила, что надо бы сделать такой в Херсоне. Серьёзно к моей идее отнеслись только Лёша Торхов и Сергей Зубарев, и мы втроём так лениво за чашечкой чая написали цели фестиваля и расписание двух дней. Алексей давал мудрые советы, исходя из своего опыта посещения многих фестивалей, а Сергей заверил меня в твёрдой моральной поддержке и выбрал месяц: март. Потом они уехали… а я осталась одна, «беременная» своим фестивалем.

4. Как я искала деньги
Я составила прекрасный бюджет, раздобыла список самых богатых предприятий Херсона, выписала из телефонной книги все банки и посовещалась с людьми, которые когда-либо занимались большими штуками, связанными с добычей денег. Проспекты были очень обнабалдёживающими – типа «на 49-й раз кто-то обязательно даст денег, а нет – так натренируешься представлять себя и общаться с людьми». Сначала я звонила. Потом усвоила, что в банках «конец года», а господа предприниматели в недоумении – «я ж не поэт». Тогда я взяла Светозара на руки и стала ходить по организациям. Получалось небыстро, неэффективно и неспокойно. Самые добрые пообещали помочь после нового года. К самым добрым относится и горисполком. С тем я и встретила 2008 год. На старый новый год появились первые деньги – 100 долларов, и тогда я разослала приглашения, дала объявления про фестиваль, сказала Клену, что уже есть куча денег и начала второй круг. Оказалось, что банки на грани разорения, предприниматели собираются в новогоднее турне, а остальные «все-таки не поэты».

5. Что обещал Горисполком
Все канцрасходы (бумага, блокноты, ручки, грамоты в рамках, распечатка всего, что надо, и даже частично Альманах), столовую, микроавтобус для передвижения по городу, актовый зал и Арт-клуб «Амиго» для проведения слэма (Актовый зал оказался очень маленьким и потому нам не годился, а Арт-клуба мы ждать не стали и решили вопрос по-своему), колонки и микрофоны (колонки в библиотеке уже были а микрофоны просто не подошли).
Конечно они ребята честные, и ничего, кроме канцелярских расходов не обещали наверняка. Говорили просто: можем дать. А потом поняли, что не могут. Поэтому поблагодарим их за 8 грамот, бейджи и 2,5 пачки бумаги, а еще за ту самую обещанную маршрутку, на которой мы в пятницу забирали вареники и блинчики у ЧП Урсуленко в качестве бескорыстного вклада Алексея и Елены Урсуленко в культуру Херсонщины.
Мы, в свою очередь, выполнили свою половину обещаний – включили Голову відділу у справах сім’ї та молоді в состав жюри и везде честно указали, что Відділ у справах сім’ї та молоді является одним из организаторов фестиваля.

6. А что в это время делали херсонцы
«Зачем тебе это надо?»
«Ты спрашиваешь совета? Мой тебе совет – напиши всем как можно скорее, что ничего не будет, и спи спокойно»
«Ты всегда была сумасшедшая»
«Давай подождём лета. А лучше осени»
«Никто же не приедет»
«Нафига тебе столько народа? У тебя что, гигантомания?»
«В душе я с тобой»
«Можешь рассчитывать на мою помощь, но только моральную»

7. Как появились деньги
Магазин оружия Артемида и мой знакомый предприниматель Юрий Борисович (по старой дружбе) дополнили наш бюджет еще 550-ми гривнами, и мы со Стасом Остроусом (вот он – Неравнодушный Херсонец! – был послан небесами в последнюю декаду марта и решение всех оргвопросов, связанных с залом на ул. Суворова мужественно брал на себя) сняли зал для проведения рок-концерта и слэма, а все остальное отложили на оплату дороги тем, кому было обещано. С продажей билетов на рок-концерт оплата билетов поэтов в Херсон стала не мифом, но реальностью.
Короче, бюджет фестиваля составил 1050 гривен + выручка с продажи билетов на рок-концерт

8. Как появились призы
Днём я искала деньги на фестиваль и договаривалась с организациями (талевидением, радио, библиотекой…), а по вечерам делала медали. Я очень хотела подарить по памятному медальону каждому участнику. Я записалась на курсы по гончарству при индустриальном университете, получила мастер-класс у народного гончара, который живет в селе под Николаевом, набрала глины… Вы пробовали что-то творить вместе с двухлетним ребенком? Светозару все это очень понравилось. Каждая вновьсделанная медаль проходила через его руки и возвращалась к первичной форме. Но они того и стоили. Образ медали я переделывала трижды и вернулась к отсутствию образа и формы. Наверное, Светозар именно это мне с самого начала пытался подсказать. Дождавшись, когда Светозар заснёт (днём он не спит, а вечером в период с 10-ти до 1 часу ночи его обязательно срубает), я сделала 23 медали. Юля Волязловская помогла мне с трубочками и свистулькой, так как этого мы еще не проходили. Кроме медалей, 2-х трубочек и свистульки был еще чайник, но он треснул, пара чашек, они не успели высохнуть до обжига, и пиалка, но она оказалась такой маленькой, что я её быстренько подарила.

9. Несколько слов о фирменном магазине «Чайная поэзия»
Виталик Щёткин, мой хороший друг и директор фирменного магазина «Чайная поэзия», сдвинул горы и оросил поля. Он научил на пару с чайным мастером Сергеем Архиповым весь Херсон пить чай, немногих фанатов проводить чайные церемонии и постепенно оснастил дома тех самых фанатов необходимыми причендалами (такими, как чайный столик, чайнички, чашечки, чахэ, чахай и т.д.). Именно он одолжил нам чайные принадлежности (и тазик!!!) для проведения церемонии на фестивале и выделил призы (Гран-при – красивый глиняный чайник для заваривания чая, 1-е место – финдиперцевая глиняная чайная кружка, 2-е место – большая банка у-лунского чая, 3-е место – картина с китайской каллиграфией).

10. Что делал Влад Клен
Влад Клен был один из первых, кто узнал о фестивале. Он пригласил многих еще до того, как была известна дата фестиваля, звонил мне иногда по нескольку раз в день, интересовался, как идет подготовка, постоянно спрашивал: «как дела? » «Все нормально?» и все таке и дал много умных и просто полезных советов (например, чтение стихотворений облечь в одеяния конкурса, обязательно учредить гран-при, ввести в программу поэтический слэм, пригласить того-то и того-то и т.п.)

11. Как мне дали актовый зал
Я шла к заместителю директора, случайно перепутала дверь и оказалась в кабинете директора. Выслушав идею фестиваля, она сказала «Зал у нас только после ремонта. Я никогда и никому не давала и не собираюсь давать зал бесплатно. Но у девочки с такими глазами я брать деньги просто не могу».

12. Начали съезжаться люди
Все хотели, чтобы я их встретила. А я-то была одна! И с ребенком. И без мужа. И я по телефону диктовала тем, кто приехал раньше, мой адрес, потом адрес аюрведы, библиотеки, наконец. Когда приехал Леня Борозенцев и Лина Федорченко, мы с ними вместе встречали Клена. Когда уже приехал Клен, мы с ним в час ночи встречали ребят из Крыма. Светозар в это время был пожертвован на пару дней бабушке (небывалый случай!) и не давал спать ей.

13. Невидимая помощь
Было 4 места, где гости могли жить.
- Херсонский фотограф Саша Калиниченко проникся идеей фестиваля и напряженкой с финансами и проживанием, забрал прямо с ЖД вокзала пятерых человек к себе домой и объявил над ними шефство
- Херсонский предприниматель Сергей Брудеров, рейкист, ТМ-овец и кришнаит предоставил 2 своих квартиры
- Мой брат подготовил к приему восьмерых-десятерых гостей квартиру моей сестры, совсем случайно уехавшей на пару недель к моей тете, которая совсем случайно сломала ногу.
- Двери моей квартиры для хороших людей всегда открыты. Когда-то у меня спокойно оставалось ночевать до десяти человек, и весь Крым плюс еще пара друзей вальяжно расположились у меня.
Мою подругу Олю совсем кстати уволили с работы за пару дней до фестиваля, и она вызвалась помочь: встретить гостей (гости приехали сами по себе, она сама по себе – встреча была назначена под часами, а на вокзале оказалось двое часов!); 2 раза сварить вареники в квартире на ул.Горького (как-то так складывались обстоятельства, что это удавалось с большим непопаданием в расписание) и провести людей (большинство людей обычно приходили сами по себе, на полчасика позже). Но она все равно молодец. Вообще, единственный человек, который заверял меня, что у меня все получится.

14. Отбор участников
После того, как я разослала приглашения на фестиваль (по списку, который мне прислал Лёша Торхов) и дала объявление на Арт-кавуне, начали приходить анкеты и стихи. Право отбора, как единственному заинтересованному лицу, принадлежало мне. Были такие поэты, которых я приглашала сразу же, после прочтения одного-двух стихотворений. Были такие, которых приглашала после 2-3 дней раздумий. Были заявки от не-поэтов или поэтов, которые пишут не-стихи или еще-не-стихи. Им пришлось отказать. Сначала планировалось отобрать 25 участников. Я пригласила уже 20, а письма продолжали приходить. тогда я решилась на 30. 35. 45. 19-го февраля я поставила жирную точку, а после 20-го февраля дописала еще двоих. Женя Яненко стал переживать за мою психику: «Оля, ты что – экстраверт? Нафига так много. 37 – вот хорошее число» (сам он утверждает, что говорил «30 с чем-то», но я запомнила - 37). И началась какая-то чертовщина. У Торхова вторую неделю тампература, Сполохов еще с кем-то получает травмы, у кого-то тётя, еще у кого-то меняются планы… и остается – 37 участников, не считая херсонцев. Но про них – отдельный разговор.

15. Ау, Херсон!
Дело в том, что на самом деле в Херсоне много хороших поэтов. Но… Из списка поданных заявок стало ясно – херсонцы в Интернет не ходят, на звонки не отвечают, на сцену не рвутся, и вообще, люди тихие и скромные, под стать даосам. Некоторые из них, по их же словам, не захотели «позориться на всю Украину», другие не снизошли. А еще оказалось, что херсонские поэты прекрасно умеют перекидывать стрелки: «Я то что, у меня семья, но вот одна моя знакомая – ого-го!» В итоге, все стрелки упали не бедную Женю Белую, которая оказалась слишком ответственной, чтобы сачкануть. В общем, поуговаривала я «наших» и оставила все на их совести. А в день фестиваля злорадно вписала двух новоприбывших – Любовь Омельчук, которуя я сначала не зарегистрировала, но она все же приехала, и Назара Нечипильского, за которого поручился сам горисполком. Они-то выступление на сцене позором никогда не считали.

16. Подбор жюри
Недавно в Интернете я наткнулась на изумительный отзыв о фестивале, в котором людей поразили выступления поэтов (там даже идёт перечисление), которых вообще не было на фестивале. Хотелось спросить: «А вы Херсон случайно с другим городом не спутали?» Им еще не понравился состав жюри, особенно представитель Спілки письменників Україны. Аргументы мне показались неубедительными, но я могу все объяснить. За пределами Херсона я никого, кроме Влада Клёна, Паши Сухно и пары человек из Николаева, не знала. Зато в Херсоне я знаю очень многих. Моей задачей было выбрать из этих многих людей:
- наиболее объективных
- наиболее творческих
- пишущих стихи
- интересующихся поэзией, и современными литературными тенденциями тоже
- как можно более разных
- не знакомых друг с другом, или хотя бы с десяток лет не общавшихся между собой
- не знающих никого из выступающих
- и чтобы я им могла доверять
Таких людей вышло шестеро, но в преддверии самого фестиваля оказалось, что двое не могут прийти. Зато смог начальник отдела по вопросам семьи и молодежи Херсонского городского совета. Он подходил почти по всем пунктам, и случайно реализовал мою идею пригласить в жюри далеких от поэзии людей.

17. Принципы оценивания
Хотелось, чтобы при выставлении оценок учитывалась не только харизма участников, но и техника стихосложения. Хотелось объективности. А ведь после прослушивания двенадцатого поэта начинаешь потихоньку теряться, и потом уже сложно разобрать не только смысл стихотворения, но и разницу в лицах. Поэтому сами стихотворения были розданы членам жюри заранее, чтобы первую половину оценок – «технику стихосложения» - судьи проставили наедине с собой. У них было время вчитаться, задуматься, заметить шероховатости и наиболее объективно оценить мастерство стихоСложения по ШЕСТИбальной системе. А вот мастерство стихоИЗложения оценивалось прямо на сцене, и это составило вторую половину оценок – тоже по ШЕСТИебальной системе. То есть, получилось, как подметил Жека Яненко, как в фигурном катании – «тех.мастерство» и «артистизм». Оценки суммировались, получалось от ДВУХ до ДВЕНАДЦАТИ баллов с одного из пяти судей на конкурсанта. В лидеры выбилась, обогнав всех более чем на 10 баллов, Лора из Львова – она насобирала 58 баллов, то есть всего 8 шестёрок и 2 пятёрки. Еще одним потенциальным лидером был Алексей Торхов, в первом столбике ему судьи тоже проставили шестёрки, но приехать он не смог и его фамилия была вычеркнута из числа участников. Следующие трое участников заработали по 46 баллов, и я взяла на себя право распределить между ними 1, 2, 3 места. Предложила сделать то же самое всем членам жюри – и после внеочередного экстренного совещания непредусмотренные 3 первых места стали первой тройкой мест (На самом деле, призы для этих трёх мест были равнозначны. Я бы, например, предпочла приз, который Виталик-чайник назначил для второго места и который достался Оле Пошуруевой).

18. Результаты оценивания
Как информационную сводку привожу результаты оценивания:

Гран-при фестиваля – Лора (Радченко Лариса) – Львов (58 баллов)
1место – Женя Белая – Херсон (46 баллов)
2 место – Олика По (Ольга Пошурува) – Киев (46 баллов)
3 место – Аня Санина – Киев-Харьков – член литобъединения Публикатор-клуб (46 баллов)
(Не верьте слухам, что её хотели дисквалифицировать «за количество матерных слов». Это всего лишь сплетни. Отбором на фестиваль занималась я, и только я могла кого-то дисквалифицировать. Анины стихи мне сразу понравились, а против матерных слов в тему я давно ничего не имею)
Поэтический слэм – Виталий Ковальчук – Харьков – Член клуба песенной поэзии им. Ю. Визбора при Харьковском Доме учёных, член бардовского клуба «Ирбис». С 2002 г. организатор и руководитель Т/О «Русский дзен».

Конкурс экспромтов:

    Мірко Трасун (Кушнир Иван) – Николаев,
    Глеб Ситько – Киев

Лауреаты фестиваля:
- за искренность и артистизм награжден – Павел Сухно – Севастополь – руководитель севастопольского лит. объединения «ЛитбеЗ»

- за то, что молодцы награждены:

    Влад Клён (45 баллов),
    Виталий Ковальчук (45 баллов),
    Наталья Наумова (45 баллов),
    Анна Трохименко (45 баллов),
    Лидия Дзюпина (45 баллов),
    Екатерина Гопенко (45 баллов),
    Антонина Ряховская (45 баллов),
    Павел Сухно (43 балла)
    Леонид Борозенцев (43 балла)
    Варвара Божедай (43 балла)
    Лала Багирова (41 балл)
    Родион Лонга (41 балл)
    Роман Трифонов (40 баллов)
    Руслан Белый (40 баллов)
    Женя Герман (40 баллов)
    Евгения Красноярова (40 баллов)
    Саня Татаринов (39 баллов)
    Тимофей Малохатко (39 баллов)
    Тереза Славович (38 баллов)
    Юля Смаль (38 баллов)
    Оксана Яблонская (38 баллов)
    Мария Козыренко (38 баллов)
    Аня Коробкина (37 баллов)
    Лина Федорченко (37 баллов)

Дальше места располагались так:

    Любовь Омельчук (36 баллов)
    Саша Бондарь (36 баллов)
    Катёна Таллер (35 баллов)
    Сергей Главацкий (34 балла)
    Глеб Сидора (31 балл)
    Назар Нечипельский (30 баллов)

- за патриотическое участие награжден – Назар Нечипельский (Херсон) – сотрудник милиции

Те, кто заработал от 37 до 45 баллов (более 20-ти человек) от меня получили памятные медали. На шестерых медалей не хватило.
Моё мнение со мнением жюри иногда не совпадало. Но я помнила, что сколько людей, столько и мнений, и была уверена, что победители – все, кто приехал в Херсон.

19. Почему «Ан Т-Р-Акт»
Потому что сначала фестиваль планировался в один день с арт-вечеринкой и фотовыставкой на тему «Обнаженность в искусстве», и потому было придумано, чтобы в составе названия было слово «АКТ», что, кроме значения «действие» означает еще и «обнажение». Мне, лично, очень нравится слово «ТЕРРАКТ», но оно, к сожалению, в свете последних политических событий как-то не очень подходит для широкой социальной огласки. На «Обнаженность в искусстве» мы не успевали, но слово «АКТ» не потеряло АКТуальности – ведь поэты, читая свои стихи, не только совершают действие, но и обнажают перед всеми свои души. На пересечении слов «АН» (вид самолета/пересечение с образом современного пегаса) и «ТРАКТ» (путь, который прокладывают/так как фестиваль впервые) образуется «не»-«путь» - ретроспектива в дзен. Тут же просматривается корень «АНТ», который напоминает об античной истории нашей местности, скифах, сарматах, и прямо указывает на то, что Херсон связан с АНТичностью как минимум названием. Само значение слова «АНТРАКТ» тоже подходит для выражения происходящего: такой себе перерывчик на-попиздеть между действиями на сцене всемирного театра абсурда. А сам такой перекрёсток путей-названий как нельзя лучше вписывается в нашу историческую реальность – ведь херсонская местность издавна была перекрёстком трёх всемирно известных торговых путей – Великого шёлкового, Из варяг в греки и Чумацького шляху. А если отнестись к названию фестиваля как аббревиатуре, то открывается вообще широкий плацдарм для воображения. Например: «Авангард Нестандартной Творческой Реализации Альтернативно-Культурного Типа». Ну, или там кто что себе придумает.

20. Открытие фестиваля
Игорь Горин, который был бы превосходным ведущим, к сожалению, не смог приехать, помогая 1 марта жене с переездом, что само по себе похвально, и Влад Лось, который тоже был бы не плох, остался в единственный свободный день недели с семьёй и полугодовалой дочерью, что не менее похвально, чем помогать жене носить тяжелые вещи. Женя Яненко за день до фестиваля после выпитых 365 грамм водки был готов и вести фестиваль, и представлять жюри, но суток ему хватило, чтобы протрезветь. Вот так мне пришлось выполнять еще и роль ведущей. Раз не получилось вести фестиваль по-весёлому, то задачей стало хотя бы не вести его по-попсовому, и поэтому я вступительную часть сделала как можно короче (сократив предполагаемые 13 минут до трёх), чтобы как можно скорее приступить к чтению стихотворений.

21. Основная конкурсная программа
Представьте себе: большой аквариум, наполненный киндер-сюрпризами, в каждом из которых скрывается фамилия следующего участника. Не хватило 4 пустых киндера и минут двадцать, чтобы бумажки с фамилиями туда засунуть. Но так как никто об этом не знал, никто ничего не заметил.
Я старалась просто называть фамилии и как можно меньше быть на сцене, предоставляя ее полностью выступающим поэтам. Мой брат, чтобы мне было не скучно на сцене, время от времени присылал мне смс-ки, комментируя происходящее. Выступления херсонских поэтов он сопровождал смс-комментариями, типа «уже есть обладатель приза «за графоманию»» и «Херсон опозорен окончательно и навсегда!»
Не знаю. Кто как, а я получила массу удовольствия, прослушивая всех поэтов. Это было потрясающе. У меня, к счастью, не было ни повода, ни возможности отлучиться, и я действительно была одним из самых внимательных слушателей. Участники фестиваля, поверьте, это было клёво!

22. Чайная церемония
Больше всего из всех событий фестиваля я ждала чайную церемонию. Мне хотелось всех удивить, напоить чаем, перезнакомить (и с чаем тоже), напоить и показать, что чай тоже вставляет и вдохновляет не хуже алкоголя. Я получила благословение от чайного мастера, взяла в напарники местного йога Вову-маляра, тазик-резонатор, чайные доски, воду, электрочайник, чай, свитки, подсвечники, свечи, чайник, чахэ, чахай, пиалки, чайные полотенца, чайную музыку, к ней колонки, благовония, подставку под них, чайного божка, Вова-маляр еще кое-что принес недостающее и мы приступили к чайной церемонии. Есть такое понятие в чайном мастерстве – «удерживать пространство». Так вот, удерживать пространство во время церемонии на пятерых нелегко. А на толпу… Человек 25 в нашем поле были. Еще несколько заныривали-выныривали. В общем, кто был готов, тот получил то, к чему он был готов. Мне понравилось. Цели были достигнуты. Чай выпит. Чего еще желать?

23. Лирическое отступление про тазик
Я разговаривала с одним физиком и теперь знаю всю правду.
Материал, из которого изготовлен тазик, значения не имеет, главное, чтобы это был обязательно металл. В тазике возникает стоячая волна. То есть, во время трения рук об ручки тазика, возникает такая вибрация, что в точках положительных экстремумов многократно возрастает амплитуда колебаний. На каждое колебание приходится 2 такие точки. О звуке: диаметр тазика-резонатора должен быть в 4 раза меньше длины волны звукового колебания (т.е. можно точно предположить высоту звука, извлекаемого из тазика, исходя из его диаметра.)
Где его достать? К обычному неэмалированному тазику можно жестко прикрепить (лучше приварить) 2 ручки - и все.
Для хорошего резонанса он должен находиться на мягкой поверхности, чтобы колебания быстро не затухали.
Для общего развития: такое явление иногда возникает в поломанных стиральных ультразвуковых машинках (маленьких таких).

24. Слэм-кидалово
Херсонский фестиваль отметился еще и тем, что в один вечер было 2 слэма. Стас Остроус, стоял на входе и продавал билеты. Владелец аппаратуры объявлял выступающие группы, возомнил себя на сцене богом и когда девушка Лора подошла к нему и вежливо спросила: «Скажіть, будь ласка, а коли буде слем?», он ответил так: «Слэм? А хоть прямо сейчас. Выходи на сцену и проводи!» - и сунул ей в руки микрофон. Она вышла. И стала вести. И вела. А тут я захожу вместе со слэм-мастером Леонидом Борозенцевым, который приехал из Винницы специально, чтобы провести слэм, и его небольшой командой (Лина Федорченко и Оля Пошуруева). Сначала я новоявленного лже-бога хотела побить. Но вовремя застеснялась видеокамеры и попросила Лёню помочь навести порядок на сцене. Так все решилось путём полумирных переговоров, и после перерыва на выступление какого-то неопанка, который подразогнал зрителей, начался чудесный и неповторимый слэм Леонида Борозенцева. Даже я решилась выйти на сцену и по общим итогам, к моему удивлению, оказалась на третьем месте – между Владом Клёном и Натальей Наумовой. Напомню, что в слэме победил, харьковский добрый дзен-молодец Виталий Ковальчук.

25. Кто меня подставил?
«Плохо», - говорю, - «не уследила за ходом событий, не предвидела двоевластие на слэме и не смогла находиться в двух местах одновременно». А мне Леонид Борозенцев отвечает: «Все нормально. Ты и так много сделала. Такую штуку сама организовала. Везде люди в командах от пяти человек работают». И тут я прозрела. Я-то думала, что это нормально – вот так взять и сделать фестиваль. Ну, никто не подписался в команду, - значит, если не ты, то кто же? А оказывается, так обычно не бывает. В общем, с фестивалем я погорячилась. Не знала, что в одиночку такие вещи не делают. И сделала. «Сдуру», - как сказала моя мама.

26. Подстава №Х
Время от времени в процессе проведения фестиваля я понимала: меня кинули. …Одна негосударственная организация пообещала встречающих людей, планы-схемы с картами Херсона, пару экскурсоводов по Херсону и нескольких участников от Херсона. В пятницу, 29 февраля, они уехали…
…Одна государственная организация взяла распечатку анкет-стихов всех участников, чтобы сделать ксерокопии, чтобы раздать всем членам жюри заранее, чтобы они могли вдумчиво прочитать все, чтобы они могли лучше оценить не только артистизм, а и технику стихосложения (бывает, стихи клевые – а когда читают, ни слова не разберешь. А бывает и наоборот…)… … В общем, через 10 дней я забрала все тот же единственный экземпляр, размножила сама и развезла по членам жюри. Им за 2 вечера (или ночи? Днем-то они на работе) пришлось прочитать по 200 стихотворений.
…Приезжаю в воскресенье, окрыленная чаем, в библиотеку – все закрыто. На всех дверях – замки, сотрудников нет, 2 девочки обслуживают 2 огромных читальных зала. А в час – начало свободной поэтической программы! И главное, что у всех на столе – расписание фестиваля, и всех вроде предупреждали! Открыта только рабочая комната, где приготовлены мои 20 фотографий для конкурса экспромтов. Одна из молодых сотрудниц читального зала открыла мне Актовый зал. Дежурного электрика – нет, всех фотографий – нет (только 13 из 20-ти), компьютер, в котором эти же фотки для трансляции на большом экране – под замком, люди уже сходятся. Микрофоны молчат, как 2 рыбы, двое моих друзей, не глупых и шарящих в электрике, безуспешно пытаются их включить. Розетка закрыта на замок. Я бегаю по библиотеке с 1 этажа на 4, и по кругу, пытаясь найти хоть кого-нибудь, а меня футболят. И тут понимаю: вся проблема в том, что у меня очень маленькие ноги (35-й размер). Будь у меня ноги побольше, и подлиннее, я бы совершала путь в 4 этажа (+ подвал) в два раза быстрее, и все бы уже решила. Короче, встречаю я Жеку Яненко. Говорю ему: Иди в актовый зал и начинай, пожалуйста, все проводить без микрофона, а то я сейчас умру. Он идет. Я снова всех ищу, пробегая мимо кабинета Жеки Яненко, заглядываю туда (одна из двух открытых дверей во всей библиотеке) – а он сидит там в кресле и пьет коньяк. И вот тут я разревелась. Жека говорит: «Они меня выгнали. Я целых полчаса свои стихи читал, как ты и просила, а они сказали, что тоже хотят, и забрали микрофон. А… Ну, значит я тебя не правильно понял. Не плачь, я возвращаюсь». Мне ничего не оставалось, как включить все свои знания Транссерфинга реальности и Симорона, а также Лао-Цзы и Карлоса Кастанеды. Я залезла на скамейку и прыгнула с неё в ту реальность, где все уже решено. Выхожу – идет навстречу электрик и говорит: «с микрофонами все в порядке, я их еще в 11 утра включил». Захожу в рабочую комнату – заносят аппаратуру и экран. «У нас», - говорят, - «Обед с 12 до часу». В принципе, понятно: начальства нет, почему бы до пол-третьего не пообедать? Я сама так не раз делала. И все встало на свои места… И фотки к презентации альманаха все же нашлись.

27. И снова чай
Когда я пью чай, у меня часто рождаются экспромты. Есть у меня серия фотографий. Фотографии чая. Если этого не знаешь, очень сложно догадаться, что это чай. Их я и приготовила на конкурс экспромтов, а в качестве тренировки провела незадолго до этого конкурса чайную церемонию. Тем, кто её не прогулял, было проще догадаться, что это чай, а те, кто не догадался, лишний раз подтвердили, что всю вселенную можно увидеть не только в песчинке, но и в чашке чая. Все участники конкурса экспромтов просто молодцы! Мне на фестивале в Ялте за 15 минут было сложно, а я дала всего лишь 12 минут! Тут имело место 2 прикола. Первое – я стояла с секундомером, и видела, как последний экспромт мне без предупреждения дали в руки ровно через 12 минут с точностью до сотой. Второе – во время чтения экспромтов на большом экране демонстрировалась та фотография, которой экспромт адресован. У зрителей и у тех экспромтчиков, которые наконец-то догнали, что изображен был все-таки чай, начали рождаться новые и новые экспромты, и если б я не прервала этот поток экспромтов, он бы, наверное, не иссяк. Но у нас еще были пункты в программе…

28. Церемония награждения
Она была запланирована на полчетвертого, а обещанные грамоты (с подписью самого Зам. Мiського голови) привезли только в пять. И это было хорошо. Все успели выступить, свободный микрофон перемежался выступлением творческих коллективов. Я успела подсчитать результаты конкурса экспромтов, решить спорный момент в оценках по-братски, между Трасуном Мирко и Глебом Ситько, услышать, наконец, немного стихов второго дня. Потом я спокойно вписала фамилии в грамоты, взяла призы, медальончики, вышла на сцену... и оказалось, что у меня проблема не только с ногами и головой, но и с руками тоже. Я столько раз видела, как по телевизору награждают призёров, но никогда не задумывалась: как же дать одновременно грамоту, медальон, приз, при этом правильно прочитать фамилию и номинацию (и при этом не смотреть в бумажку) и ничего не перепутать. Моих двух рук катастрофически не хватало. Все 23 медали (только полтора часа назад подвязанные на ленточки) перепутались так, как будто они не лежали, ровно расправленные, а кувыркались и шныряли, как мальки. Лору я подписала выходить на сцену трижды – сначала за грамотой, потом за призом от «Чайной поэзии», а потом еще за одним призом от «Сонячної майстернi» в виде огромного подсолнуха. Остальные больше двух раз не награждались.

29. Спасибо всем, кто приехал на фестиваль, читал свои стихи, подарил себе и мне 2 незабываемых дня, помог, поддержал, открыл Херсону новый путь!

30. Кому ещё спасибо за помощь в организации и проведении фестиваля:
ХОУНБ им.О.Гончара – за предоставление актового зала,
Игорю Бойченко – за создание дневника фестиваля на сайте newfavorite.net,
Алексею Торхову и Надежде Агафоновой – за моральную поддержку при обдумывании идеи и целей фестиваля, а также предоставление адресов поэтов для рассылки объявления о предстоящем фестивале,
Владу Клёну – за уведомление многих поэтов о фестивале, моральную поддержку, круглосуточные звонки и поддерживание боевого духа у участников во время фестиваля,
Юрию Борисовичу – за моральную поддержку и 50 гривен,
Руслану Сарычеву – за моральную поддержку и список потенциальных спонсоров,
Ольге Ордынской – за моральную поддержку, своевременное увольнение с работы (за день до фестиваля) и принятие на себя ряда обязанностей по хозяйской части (этих провести оттуда сюда, тем вареники сварить…) в дни фестиваля,
Алексею Урсуленко – за те самые вареники, блинчики и 500 долларов
Стасу Староконь – за моральную поддержку Ольги Ордынской (то есть его жены), меня, помощь в расставлении столов, ношении тяжелых объектов и подготовке бейджев,
Миле – за моральную поддержку и печать альманаха,
Вовчику – за помощь в проведении чайной церемонии,
Степанычу – за то, что было на кого надеяться,
Виталику Щёткину – за предоставление призов от фирменного магазина «Чайная поэзия», директором которого он является, а также за волшебный тазик, чайник, чай и все-все-все для проведения чайной церемонии,
Сергею Брудерову – за то, что он гостеприимно предоставил 3 своих комнаты для проживания части приехавших гостей,
Анастасии Кутковской – за чудесные домашние яблочные пироги,
Владимиру Ильичу и Юле Волязловской – за помощь в приготовлении штучек из глины,
Александру Калиниченко – за то, что радушно встретил, разместил у себя и опоил коньяком пятерых гостей-поэтов, в числе которых была главная призёрша фестиваля,
Леониду Борозенцеву – за моральную поддержку, поэтический слэм и помощь в решении некоторых технических вопросов,
Кате Макаровой – за моральную поддержку и помощь на сцене во время награждения победителей,
Виктору Ивановичу – за 100 листов фотобумаги для альманаха,
Вячеславу Морозу – за моральную поддержку, распечатку моих 20 фотографий для конкурса экспромтов, фоторепортаж с фестиваля и флешку, когда она была наиболее всего необходима,
Светозару – за моральную поддержку, недоставание меня во время фестиваля и самые лучшие советы.

Оля Швец

^